Иерусалим обреченный [= Жребий; Салимов удел; Судьба Салема; Судьба Иерусалима / Salems Lot] - Стивен Кинг

Со стен на них смотрели понимающие лица святых. Бен перекрестился, велев Марку сделать то же самое.

Они приблизились к чаше со святой водой. Бен омыл лицо и руки. Марк повторял за ним каждое движение. Затем они набрали воды во все имевшиеся у них емкости.

Больше медлить было нельзя. Приближался вечер. И ночь. Бен и Марк быстро вышли из церкви и сели в машину.

И наконец в десять минут седьмого они вновь были возле «Комнат Евы». Солнце с трудом пробивалось из-за туч, освещая землю красным, как кровь, солнцем.

Бен сосредоточенно посмотрел на окно своей комнаты. Отсюда были видны его пишущая машинка и рулон бумаги, брошенный рядом. Было странно так отчетливо видеть с большого расстояния все эти предметы, будто в мире царило спокойствие.

Потом он поискал взглядом черный ход. Возле него так и стояли два кресла, в которых он и Сьюзен сидели в тот день, когда состоялся их первый поцелуй. Дверь, ведущая в кухню, была приоткрыта — ее бросил, убегая, Марк.

— Я не могу, — прошептал мальчик. — Я не могу…

Он побелел и крепче вжался в кресло, будто надеясь слиться с ним.

— И все же мы должны идти вдвоем, — сказал Бен. В руках он держал две бутылочки со святой водой. Марк оттолкнул его руку, но Бен настойчиво протягивал одну из бутылочек ему.

— Пойдем же! — звал он.

— Нет.

— Марк!

— Нет!

— Марк, ты нужен мне. Ты и я — вот все, что осталось.

— Я уже достаточно сделал! — крикнул Марк. — Больше я не могу ничего сделать! Как ты не понимаешь, что я не могу видеть его!

Но Бен настаивал. И Марку пришлось покориться.

Они поднимались по ступенькам, и ветер рвал на них одежду.

Солнце сверкало багровым огнем сквозь облака, и в его лучах все предметы казались мертвенными и нереальными.

На кухне ничего не изменилось. Дверь в подвал была по-прежнему открыта.

— Я так боюсь! — вздрогнув, прошептал Марк.

— Держись. Где же фонарь?

— В подвале. Я уронил его…

— Ладно. Иди за мной.

И Бен начал спускаться в зияющее чрево подвала.

В голове Бена промелькнуло: «Я иду навстречу собственной смерти».

Мысль выглядела вполне естественной и спокойной; Бен почему-то не чувствовал страха. За ним следовал побелевший Марк, его руки дрожали.

Пусть бы скорее наступил конец. Нужно достать пистолет Мак-Кослина; оружие оттягивало задний карман брюк…

Он спрыгнул с высокой последней ступеньки и помог Марку сделать то же самое. Глаза мальчика были зажмурены.

— Я не смогу смотреть на это, — тоскливо прошептал он.

— Все в порядке. Если бы я был тобой, то тоже не смог бы на это смотреть.

Бен осветил фонариком подвал. Ничего. Он заглянул в один угол, затем в другой… Посветил под столом… Пусто.

— Где же они? — пробормотал Бен. Его часы показывали 18:23. Когда же зайдет солнце? Он не помнил. Но не позже 18:55. У них есть еще полчаса.

— Где он? — воскликнул Бен. — Я чувствую его присутствие, но где же он?

— Здесь! — выкрикнул Марк, указывая дрожащей рукой на что-то. — Что там?

Бен посветил фонариком в указанном направлении. Манекен. Просто прислоненный к стене манекен. И все же он решил заглянуть за него.

Бен посмотрел вверх, на вход в кухню. Смеркалось.

— Все это слишком тяжело для меня, — простонал Марк.

— Неважно. Держись. Мы справимся. Давай попробуем отодвинуть его.

Манекен был тяжел, но вдвоем им удалось сдвинуть его с места.

Марк торжествующе воскликнул:

— Так я и знал!

В том месте, где манекен был прислонен к стене, виднелась маленькая дверца. На ней висел новенький замок.

Пошарив рукой, Бен нащупал ломик и попытался сбить замок. Ничего не получалось. Замок был вполне крепким. Но Бен сейчас был готов зубами грызть дерево, лишь бы добраться до цели.

Он посветил фонариком, осмотрел замочную скважину и потом, неожиданно приняв решение, брызнул на замок святой водой. Замок внезапно начал дымиться, как тлеющий костер. Вокруг него распространилось сияние. Бен почувствовал себя необычайно сильным. Он нажал плечом на дверь раз, затем другой. Марк изумленно смотрел на него. Еще раз… еще…

И дверь не смогла устоять. Она поддалась и открылась.

— Я люблю тебя, — прошептал Марк.

И они с Беном торжественно пожали друг другу руки.

Они увидели небольшую комнатушку. На полу валялось несколько бутылок и лежала кучка старой гнилой картошки. Почему-то это было первым, что бросилось в глаза. В дальнем конце комнаты стоял гроб Барлоу; по его краям, подобно огням святого Эльма, вспыхивали искры.

Перед гробом в беспорядке валялись тела. Ева Миллер, Эд Крэйг, Мабель Малликен, Джон Стоун; чуть поодаль — Винни Апшоу и Гровер Веррил.

Мужчина и мальчик приблизились к гробу. Часы Бена показывали 18:40.

— Их нужно вынести отсюда, — сказал Бен.

— Они вместе, наверное, весят целую тонну.

— И все же мы успеем сделать это.

Бен ухватил гроб за ближний к нему угол. Другой рукой взялся за крышку. Дерево было скользким и неприятным на ощупь, но его оказалось несложно сдвинуть с места. Достаточно было и одной руки.

Марк попробовал подтолкнуть гроб и изумленно сказал:

— Я смог был сделать это одним пальцем!

— Возможно. Но сейчас не время для экспериментов. Мы должны поторопиться.

Они вытащили гроб сквозь маленькую дверцу, вернулись туда, где лежал Джимми, и укрыли его стареньким пледом Евы Миллер. Теперь просвет над подвалом стал совсем тусклым. Было 18:45.

— Итак? — спросил Марк.

Они переглянулись и дружно перевели взгляды на гроб.

— Да, — сказал Бен.

Они принялись открывать замки. Наконец крышка открылась.

Перед ними лежал Барлоу.

Сейчас на его щеках играл румянец и он казался совсем молодым человеком.

— Он… — начал Марк, но закончить так и не сумел.

Глаза Барлоу внезапно открылись, и он с триумфом взглянул на Бена. Потом он поискал взглядом Марка, и Марк почувствовал, что тонет в этих черных с красным глазах.

— Не смотри на него! — закричал Бен, но было слишком поздно.

Он оттолкнул Марка. Тот судорожно сглотнул, как будто к его горлу подступил комок, и внезапно бросился на Бена. Удивленный, Бен отступил назад. Через секунду руки мальчика пытались достать из кармана Бена пистолет.

— Марк! Не…

Но мальчик не слышал. Его лицо потемнело, как вымытая школьная доска. Он рычал, как рассерженное животное. Он тянулся к пистолету.

— Марк! — отчаянно кричал Бен. — Марк, очнись! Во имя Господа!

Он схватил Марка руками за плечо и сильно ударил ногой. Марк отлетел назад, но, оказывается, ему уже удалось завладеть пистолетом; от толчка он выронил его. Оружие лежало между ним и Беном. Марк бросился к пистолету, но Бен ногой отшвырнул мальчика в сторону.